Opinion

Автор: Эдвин Кэмерон

1 декабря мы отмечаем Всемирный день борьбы со СПИДом.

В этом году празднуется безрадостная годовщина.  5 июня 2021 года исполнилось сорок лет с тех пор, как впервые были официально зарегистрированы тревожные необъяснимые случаи заболеваний и смерти — позже названные СПИДом.  За эти четыре десятилетия медицина и наука добились огромного прогресса, но по-прежнему сохраняется огромное количество смертей и высокий уровень стигмы.

Слишком многие до сих пор не проходят тестирование или молча умирают в презрении; лечение получают не все, кто в нем нуждается, а неравенство и дискриминация препятствуют глобальным ответным мерам.

Сегодня я могу писать об этом, потому что жизнь неожиданно подарила мне спасение от СПИДа.  Двадцать четыре года назад я начал получать спасительное антиретровирусное лечение, что позволило мне стать свидетелем того, как дискриминационные законы и политика наносят ущерб тем, кому угрожает эта страшная эпидемия.  Позвольте объяснить.

Примерно на Пасху 1985 года, когда мне было около 30 лет и я начинал свою карьеру, я был инфицирован ВИЧ.  В эти ужасные годы лечения не существовало: ВИЧ означал неминуемую смерть.  Травля и страх душили всех, кто имел или подозревал у себя ВИЧ или СПИД.

Как и многие другие, я хранил диагноз ВИЧ в секрете.  Я надеялся, что мне удастся избежать смерти.  Но нет. Двенадцать лет спустя СПИД поразил мое тело.  В предчувствии приближающейся смерти мне стало ужасно плохо.

Но мои привилегии дали мне доступ к лечению и уходу.  У меня была любящая семья и друзья, а также работа судьи, к которой я должен был вернуться.  Благодаря раннему доступу к антиретровирусному (АРВ) лечению я выжил.

В 1999 году я публично рассказал о жизни с ВИЧ.  Я объяснил, что АРВ-препараты спасли меня от верной смерти, но миллионы других людей в Африке лишены их. 

Сегодня я остаюсь одним из немногих людей, занимающих государственные должности в Африке, которые публично говорят о том, что они геи и живут с ВИЧ.  Я заявляю это не для того, чтобы поставить себе в заслугу, а потому, что стыд, страх, невежество и дискриминация все еще заставляют почти повсеместно молчать слишком многих людей.

На примере своей жизни я знаю силу стигмы, дискриминации, ненависти и изоляции.

И, проработав двадцать пять лет судьей, я стал свидетелем трех фактов. Во-первых, стигма и стыд обладают разрушительной силой.  Во-вторых, карательные и дискриминационные законы наносят большой ущерб ответным мерам общественного здравоохранения.  И, наконец, недостаточная правовая защита и неадекватные правовые гарантии бесконечно усугубляют жестокий груз ВИЧ/СПИДа.

Почему равенство лежит в основе мер в ответ на ВИЧ/СПИД

37,7 миллиона человек в мире ВИЧ-инфицированы. Для большинства из нас кардинальные изменения облегчили бремя смерти, болезни и стыда.  Сегодня мы можем реализовать наше стремление к достижению цели 90-90-90 (90 % людей с ВИЧ должны знать свой статус, 90 % из них должны получить доступ к лечению, и 90 % из них должны достичь вирусной супрессии).

Однако в Африке эпидемия вызывает особую тревожность. Две трети случаев инфицирования ВИЧ приходится на страны Африки к югу от Сахары, а в этих странах 63 % новых эпизодов инфицирования ВИЧ приходится на молодых женщин.

На ключевые группы населения (работники секс-бизнеса, представители сообщества ЛГБТКИ+, потребители наркотиков, лица, находящиеся в заключении, мужчины, имеющие половые контакты с мужчинами) приходится 65 % новых случаев ВИЧ-инфекции во всем мире.

Учитывая эти шокирующие факты, можно только приветствовать новую стратегию, которую объявила ЮНЭЙДС, структура ООН, сражающаяся за смягчение последствий эпидемии.  В ней подчеркивается, что неравенство усугубляет СПИД.  Поэтому искоренение этих проблем лежит в основе нового подхода ЮНЭЙДС.

Прежде всего надо учитывать права человека.  Эта стратегия показывает, как взаимосвязаны все права человека. Эпидемия СПИДа наглядно демонстрирует следующее: право на здоровье ни на словах, ни на деле не может быть отделено от права на равенство.

Урок очевиден: чтобы победить СПИД к 2030 году, мы должны обеспечить равенство для всех.

Хорошая новость заключается в том, что защита и соблюдение прав способствуют смягчению последствий СПИДа.  Данные ЮНЭЙДС убедительно доказывают, что «неравенство способствует распространению эпидемии ВИЧ и препятствует прогрессу в искоренении СПИДа».  Как правильно отмечает журнал Lancet: «Успех мер по противодействию ВИЧ основан на равенстве — не только на равном доступе к профилактическим мерам, медицинской помощи и лечению... но и на равенстве перед законом».

Программы по защите прав человека и обоснованные правовые реформы снижают уровень стигмы и дискриминации.  Однако в эту область направляется слишком мало финансирования и ресурсов.  Результат очевиден: в слишком многих странах стигма лежит тяжким бременем на плечах людей, живущих с ВИЧ и СПИДом и подверженных риску инфицирования, дискриминация пронизывает общество и его законы, а отмена неуместных, карательных законов происходит мучительно медленно.

Нет карательным и дискриминационным законам

Карательные и дискриминационные законы направлены на ключевые группы населения, наиболее подверженные риску инфицирования ВИЧ/СПИДом.  Они дискриминируют людей по сексуальной ориентации, гендерной идентичности, ВИЧ-статусу, употреблению наркотиков и занятию секс-бизнесом.

Слишком много стран по-прежнему криминализируют представителей сообщества ЛГБТКИ+.  Кроме того, значительному риску инфицирования ВИЧ подвержены трансгендерные женщины.

И никто не подвергается дискриминации только по одному признаку.  Ядовитые последствия дискриминации проявляются во множестве враждебных факторов — так называемой «интерсекциональности», пересечении разных видов дискриминации.  Работник секс-бизнеса подвергается нападкам за свою сексуальность, гендер, социально-экономический статус и ВИЧ-статус.  Результат: риск инфицирования ВИЧ у работников секс-бизнеса в 26 раз выше, чем у населения в целом.

В итоге жестокая сила уголовного законодательства перекрывает усилия по противодействию СПИДу.  Оно усиливает неравенство, несправедливость и изоляцию. 

Дело в том, что криминализация людей, живущих с ВИЧ, и наказание ключевых групп населения подрывают усилия по профилактике ВИЧ.  Это снижает охват услугами.  Кроме того, это может способствовать росту числа ВИЧ-инфекций.

Эти карательные законы не просто «оставляют людей за бортом».  Они активно выталкивают их.  Они усиливают страх и стигму, поэтому те, кто подвергается наибольшему риску, не обращаются в службы здравоохранения и социальной защиты.

Исполнительный директор ЮНЭЙДС Винни Бьянима убедительно рассказывает: «Стигма убила моего брата, он был ВИЧ-положительным и жил бы сегодня, но он боялся идти в клинику за антиретровирусными препаратами, потому что люди, которых он знал, могли увидеть его там и осудить».  К какому заключению она приходит?  «Мы должны бороться со стигмой и дискриминацией, они убивают».

Дополнительные побочные эффекты наносят ущерб нашему обществу.  Дискриминация присутствует при сборе данных и доказательств, ведь криминализированные и стигматизированные группы населения часто недостаточно представлены и упускаются из виду.

Это отражает их повседневную реальность, опыт экстремальной формы стигмы — их отрицают, не замечают, стирают с лица земли.

Это отрицание наносит сильный ущерб.  Оно означает, что мы не знаем, доступны ли услуги и приемлемы ли они.  Оно означает, что важная информация может быть недоступна.  Это означает, что о насилии и дискриминации по отношению к «невидимым» группам населения никто не знает и с ними никто не борется.

Поэтому мы должны задаться вопросом: как устранить барьеры для доступа к услугам, если мы не замечаем людей, которые нуждаются в этих услугах? Что мы можем сделать?

Как минимум есть один ответ: мы можем помочь в создании благоприятной, обладающей необходимыми ресурсами и безопасной правовой среды.

Благоприятная правовая среда

Меры в ответ на СПИД связаны с демократическими ценностями и функционирующими правовыми системами. Верховенство закона, свобода слова, свобода протеста и другие основные права человека имеют значение.

Создание благоприятной правовой среды является критически важным шагом.  Это означает, что мы используем закон для расширения прав и возможностей, а не для угнетения.  Это означает отмену бессмысленных карательных уголовных законов. Это означает достижение равенства перед законом.

Огромное значение имеют доступ к правосудию, требование реформы законодательства, информированность, а также образовательные кампании и активная деятельность гражданского общества, охватывающая ключевые группы населения.  Это способствует благотворным изменениям и помогает обеспечить ответственность за нарушения прав человека.

Последние сорок лет нам это доказали.  Смелые, принципиальные, открытые активисты из ACT UP в Нью-Йорке и южноафриканской программы повышения грамотности по вопросам лечения Treatment Action Campaign добились важных успехов для обеспечения жизненно важного лечения от СПИДа.  Активисты активно боролись, чтобы добиться справедливости и найти наиболее эффективные меры в ответ на СПИД. В ЮАР активисты вызвали правительство президента — отрицателя ВИЧ Мбеки в Верховный суд, который постановил начать обеспечение антиретровирусными препаратами.

Для них (как и для меня, и для многих других) это была борьба со смертью ради жизни, борьба с болезнью ради сохранения здоровья, борьба с мифами ради науки, борьба с дискриминацией ради справедливости и равенства, а также борьба за справедливые практические методы, укрепляющие общественное здравоохранение и спасающие жизни.

Новая стратегия ЮНЭЙДС учитывает эту историю.  Она призвана обеспечить доступ к правосудию и системе подотчетности для людей, живущих с ВИЧ или пострадавших от этой инфекции, и ключевых групп населения.  Она справедливо призывает к расширению сотрудничества между ключевыми заинтересованными сторонами, поддержке программ обучения юридической грамотности и расширению доступа к юридической помощи.  Со стороны международного сообщества она также предусматривает существенные обязательства, большие инвестиции и стратегическую дипломатию.

Пандемия COVID-19 не снизила значение этих целей — ее воздействие на неравенство сделало их еще более актуальными.  Из-за карантина в связи с инфекцией работа служб по противодействию ВИЧ и СПИДу была прекращена (медицинские учреждения были закрыты, или ресурсы были перераспределены на лечение COVID-19, или не хватало антиретровирусных препаратов).

Однако были сделаны соответствующие выводы, а технология разработки вакцин на основе мРНК могла бы ускорить разработку вакцин против СПИДа.

Хотя лекарства по-прежнему нет, СПИД больше не является смертным приговором.  Спустя двадцать четыре года после того, как я начал принимать антиретровирусные препараты, я живу яркой, радостной жизнью.  Наша задача заключается в том, чтобы преодолеть страх, дискриминацию и стигму, обеспечить всеобщий и равноправный доступ к информации и жизненно важному лечению.

Искоренение СПИДа к 2030 году — вполне реальная цель.  Но для достижения этой цели мы должны уважать, защищать и соблюдать основные права людей, живущих с ВИЧ и находящихся в группе риска.  Мы должны использовать демократический подход, поставить ключевые группы населения во главу при принятии ответных мер, предоставить ресурсы для устранения неравенства и несправедливости, а также способствовать формированию правовой среды, которая позволит нам искоренить СПИД.

Эти суровые сорок лет показали нам, что при достаточной поддержке, внимании, любви и использовании научных достижений мы можем искоренить СПИД.