Ukraine

10 апреля Татьяне Прядко (имя изменено) позвонил ее врач и сообщил, что ее антиретровирусная терапия для лечения ВИЧ прибыла. Для Татьяны, которая находится на терапии уже 10 лет, это был важный звонок. Ее лечение не прерывалось ни разу за эти годы, но теперь у нее оставалось препаратов всего на пять дней. Она живет в Чернигове, который находился на линии фронта, отрезанный от логистических маршрутов , которые обеспечивали бесперебойную поставку лекарств от ВИЧ.

До начала войны антиретровирусная терапия была широко доступна в Украине. Лариса Гетьман, Руководитель отдела управления и реагирования на ВИЧ Центра общественного здоровья Министерства здравоохранения Украины, поясняет, что «большая часть антиретровирусной терапии закупается государством через Национальное закупочное агентство». 100% ЖИЗНИ — крупнейшая пациентская организация людей, живущих с ВИЧ в Украине, осуществляет закупку медицинских товаров в рамках проектов Глобального фонда для борьбы со СПИДом, туберкулезом и малярией и программ Чрезвычайного плана президента США по борьбе со СПИДом (PEPFAR), в том числе экстренные поставки антиретровирусных препаратов.

Валерия Рачинская, директор по правам человека, гендеру и общественному развитию 100% ЖИЗНИ, которая сама много лет находится на антиретровирусной терапии, объяснила, что пандемия COVID-19 улучшила приверженность лечению, поскольку стало нормой иметь дома запас лекарств на несколько месяцев, препараты отправлялись почтой тем, кто не мог попасть в клинику. Дистанционное консультирование и широкое использование мобильных приложений также стали рутиной.

«Люди не остались без лекарств в начале войны. Однако сложнее всего было людям в наиболее пострадавших от бомбежек городах, где не только были разрушены медицинские учреждения, но и прерваны логистические цепочки», — сказала она.

«До войны весь процесс закупок и доставки препаратов в Украине был довольно простым, — говорит Евгения Руденька, руководитель отдела закупок 100% ЖИЗНИ. «Груз доставлялся в аэропорт, мы его растамаживали и отвозили на склады. Но случилась война, и нужно было срочно придумавать, как доставить эти лекарства в страну, а главное, как доставить их пациентам. И эти механизмы мы отрабатывали с первых же дней войны вместе с нашими партнерами».

По запросу Украинского центра общественного здоровья при поддержке Агентсва США по международного развитию (USAID) и Центра по контролю за заболеваниями (CDC) PEPFAR согласился помочь в срочной поставке антиретровирусной терапии. Chemonics, агентство по закупкам PEPFAR, искало препараты по всему миру и обеспечило жизненно важные поставки.

При поддержке Евросоюза, который сразу же разработал специальные процедуры транзита гуманитарной помощи для Украины, поставки стали осуществляться через соседние страны, в первую очередь Польшу и Румынию. «При поддержке службы железной дороги  мы организовали забор груза на отдельной станции вдали от основного пункта доставки большей части гуманитарной помощи, которая поступает в Украину. Сделано это было с целью оперативного распределения по регионам. Поскольку через Государственное агентство стратегических резервов Польши (РАРС) проходит огромное количество гуманитарных грузов из разных стран, забрать товар сразу оттуда довольно сложно. Поэтому мы привлекли логистическую компанию, которая может доставить груз в Украину по процедуре гуманитарного транзита, на склад в приграничной территории, откуда мы можем осуществлять немедленную дистрибуцию», — сказала г-жа Руденко.

Самая сложная и самая ответственная часть процесса – это доставка по всей Украине, включая прифронтовые зоны.

По словам Евгении, многие логистические компании прекратили свою деятельность во время войны, а те, что остались, увеличили стоимость своих услуг в два-три раза.

Коммерческие организации не охотно ездят в такие города, как Харьков, Херсон или Николаев, а водители-волонтеры, работая по согласованию с местными властями, едут туда, эвакуируют людей и доставляют лекарства и другие товары.

«Там, где идут бои, водители-добровольцы могут разгружаться в одной точке, например, у областной администрации, а потом мы связываемся с медицинскими учреждениями, которые являются конечными получателями, говорим им, где забрать товар», — уточняет она.

Тем не менее, несколько добровольцев подверглись нападению, а четверо были убиты.

«Положение людей, живущих с ВИЧ в Украине, отчаянное. Мы пытаемся доставить лекарства, продукты и другую экстренную помощь нуждающимся, но работа опасная, и водители-волонтеры рискуют своей жизнью. Если мы не получим больше помощи, я не знаю, сколько мы еще сможем продолжать, особенно с охватом людей в прифронтовых зонах», — сказал Дмитрий Шерембей, глава Координационного совета 100% ЖИЗНИ.

Опубликован срочный призыв к резкому увеличению масштабов международной поддержки героических усилий сетей, возглавляемых гражданским обществом, по охвату людей жизнеспасающим лечением от ВИЧ-инфекции.

ЖЕНЕВА, 13 апреля 2022 г. — Война в Украине привела к разрушению и сбоям в работе служб здравоохранения и логистических цепочек, от которых зависит выживание сотен тысяч людей, живущих с ВИЧ и пострадавших от него. Более четверти миллиона украинцев живут с ВИЧ, а отсутствие доступа к антиретровирусной терапии и профилактическим услугам будет означать волну смертей и риск возобновления пандемии СПИДа в Украине. Сети под руководством местных сообществ, которые имеют жизненно важное значение для предоставления услуг по спасению жизней, нуждаются в срочном расширении масштабов международной поддержки.

Более 40 медицинских учреждений, которые до войны обеспечивали услуги по лечению, профилактике и уходу в связи с ВИЧ, в настоящее время закрыты, а в других учреждениях наблюдаются различные уровни перебоев в предоставлении услуг. К 11 апреля Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) зафиксировала более 100 нападений на медицинские учреждения в Украине, а маршруты снабжения внутри страны были нарушены. Детский фонд Организации Объединенных Наций сообщает, что нападения на инфраструктуру системы водоснабжения и перебои в подаче электроэнергии оставили примерно 1,4 миллиона человек без доступа к воде, а еще 4,6 миллиона имеют к ней лишь ограниченный доступ. Тем временем Всемирный банк заявил, что ожидает сокращение экономики Украины в этом году на 45%, что создаст серьезную угрозу для поддержания жизненно важных социальных программ и программ здравоохранения.

Первоначальная поставка более 18 миллионов доз жизненно важных антиретровирусных препаратов, закупленных в рамках Чрезвычайного плана президента США по борьбе со СПИДом (PEPFAR), которые прибыли во Львов на прошлой неделе, в настоящее время распределяется в партнерстве с Центром общественного здоровья Министерства здравоохранения Украины и 100% ЖИЗНИ, крупнейшей организацией людей, живущих с ВИЧ в Украине. Если удасться доставить препараты всем нуждающимся, то этих лекарств хватит на шестимесячный запас для всех людей, живущих с ВИЧ, получающих лечение первой линии. Этот первый транш является частью обязательств PEPFAR по финансированию 12-месячной потребности в лечении ВИЧ в Украине. По оценкам ЮНЭЙДС, до начала войны в Украине проживало 260 000 человек с ВИЧ, 152 000 из которых ежедневно принимали лекарства от ВИЧ.

Глобальный фонд для борьбы со СПИДом, туберкулезом и малярией (Глобальный фонд) также предоставляет экстренное финансирование для обеспечения непрерывности жизненно важных услуг в связи с ВИЧ и туберкулезом.

В настоящее время внимание уделяется обеспечению того, чтобы жизненно важные лекарства от ВИЧ своевременно доходили до всех нуждающихся. Организации гражданского общества предпринимают героические усилия по доставке жизненно важных предметов медицинского назначения и услуг в связи с ВИЧ людям, живущим с ВИЧ и пострадавшим от него, в том числе, уязвимым группам населения. Несмотря на огромные препятствия, они обеспечивают людей в необычайно труднодоступных местах. Но организации гражданского общества, от которых зависит эта система доставки и ухода, нуждаются в дальнейшей международной поддержке, чтобы иметь возможность продолжать свою работу.

«Положение людей, живущих с ВИЧ в Украине, отчаянное. Мы пытаемся доставить лекарства, продукты и другую экстренную помощь нуждающимся, но работа опасная, волонтеры рискуют жизнью», — сказал Дмитрий Шерембей, глава Координационного совета 100%ЖИЗНИ. «Если мы не получим больше помощи, я не уверен, как долго мы сможем продолжать, особенно это касается  охвата людей в прифронтовых зонах».

ЮНЭЙДС, которая выделила первоначальные 200 000 долларов США в виде чрезвычайных фондов для удовлетворения неотложных гуманитарных и программных потребностей в семи городах с крупными эпидемиями ВИЧ (Чернигов, Днепр, Харьков, Кривой Рог, Киев, Одесса и Полтава), выпустила срочный призыв к международному сообществу выделить дополнительные 2,42 миллиона долларов США для организаций гражданского общества, предоставляющих услуги в связи с ВИЧ в Украине, и для тех, кто принимает беженцев, затронутых ВИЧ, в других странах, в рамках необходимого расширения масштабов помощи.

«Организации гражданского общества и сообщества людей, живущих с ВИЧ и пострадавших от него, являются основой противодействия ВИЧ в Украине, — сказала Винни Бянима, Исполнительный директор ЮНЭЙДС. «Им срочно требуется дополнительная финансовая и материально-техническая поддержка для обеспечения непрерывности программ лечения, ухода и профилактики ВИЧ. Мы призываем всех доноров принять участие в оказании этой жизненно важной услуги по спасению жизней и предотвращению повторения пандемии СПИДа в Украине».

Благодаря тому, что новаторские походы к противодействию ВИЧ в Украине основаны на  партнерстве между государственным сектором и общественными организациями, есть возможность  продолжать обеспечивать людей даже в условиях ужасов войны. Но сети гражданского общества, от усилий, творческого подхода и мужества которых зависит непрерывность услуг в связи с ВИЧ, нуждаются в усилении международной поддержки, чтобы обеспечить продолжение работы на требуемом уровне.

Предоставление предметов медицинского назначения и услуг уязвимым группам людей остается чрезвычайно сложной задачей, и ЮНЭЙДС работает с партнерами по гуманитарным вопросам в Украине и за рубежом над поиском неотложных решений для оказания медицинской и гуманитарной помощи сотням тысяч украинцев.

Альянс общественного здравоохранения работает над оказанием экстренной помощи, необходимой во время конфликта, используя микроавтобусы для удовлетворения срочных гуманитарных потребностей, включая эвакуацию уязвимых групп населения и доставку продуктов питания и лекарств. Сообщества, находящиеся на передовой ответных действий, прилагают исключительные усилия, чтобы добраться до людей. Например, Альянс общественного здравоохранения развернул мобильные клиники для обеспечения опиоидной заместительной терапии у людей, употребляющих наркотики, в районах, где учреждения были вынуждены закрыться. ЮНЭЙДС также сотрудничает с Глобальным фондом и с коспонсором ЮНЭЙДС, Управлением Организации Объединенных Наций по наркотикам и преступности, над получением дополнительных запасов опиоидной заместительной терапии.

Конфликт вынудил миллионы украинцев покинуть страну, а тысячи украинских женщин и детей, живущих с ВИЧ, нуждаются в поддержке в принимающих странах. Сети гражданского общества, поддерживаемые коспонсорами и партнерами ЮНЭЙДС, помогают беженцам получить доступ к антиретровирусной терапии в Республике Молдова и по всему Европейскому союзу.

ВОЗ помогла заключить договоренность с фармацевтической компанией ViiV Healthcare о предоставлении лекарств от ВИЧ в Чехию, Польшу и другие страны Европейского Союза, принимающие большое количество украинских беженцев.

ЮНЭЙДС также призывает международное сообщество помочь центрам размещения беженцев усилить свою поддержку людей, подвергающихся наибольшему риску, путем расширения психосоциальных услуг, услуг по лечению и профилактике ВИЧ, а также услуг, связанных с гендерным насилием. Коспонсор ЮНЭЙДС, структура «ООН-женщины», заявила, что сообщения о сексуальном насилии и торговле людьми в Украине указывают на кризис безопасности и защиты. ЮНЭЙДС предупреждает о повышенном риске для лесбиянок, геев, бисексуалов, трансгендеров и интерсексуалов.

Г-жа Бьянима подтвердила призыв Организации Объединенных Наций к прекращению войны. «Больше всего нужен мир», — сказала г-жа Бьянима. «Война в Украине должна прекратиться немедленно. Для того, чтобы перейти к восстановлению, необходимо прежде всего прекратить эту войну. И даже когда она закончится, понадобится значительная помощь. Эта война поставила украинцев, живущих с ВИЧ, в серьезную опасность. Сети реагирования на ВИЧ, возглавляемые организациями сообществ, члены которого рискуют своей жизнью, чтобы спасти жизни других, нуждаются в любой возможной поддержке».

Телефон горячей линии по вопросам ВИЧ в Украине: 0800 500 451.

Дополнительную информацию о поддержке украинских беженцев, живущих с ВИЧ, можно найти на веб-сайте Инициативы АРТ для украинцев за рубежом, которая была создана в сотрудничестве с Украинским центром общественного здоровья. Собираются более точные данные о местонахождении и потребностях людей, живущих с ВИЧ в Украине, и тех, кто вынужден покинуть страну.

ЮНЭЙДС

Объединенная программа Организации Объединенных Наций по ВИЧ/СПИДу (ЮНЭЙДС) возглавляет и вдохновляет мир для достижения единого видения: ноль новых ВИЧ-инфекций, ноль дискриминации и ноль смертей вследствие СПИДа. ЮНЭЙДС объединяет усилия 11 учреждений ООН – УВКБ ООН, ЮНИСЕФ, ВПП, ПРООН, ЮНФПА, ЮНОДК, «ООН-женщины», МОТ, ЮНЕСКО, ВОЗ и Всемирный банк – и тесно сотрудничает с глобальными и национальными партнёрами для того, чтобы положить конец эпидемии СПИДа к 2030 году в рамках Целей устойчивого развития. Вы можете узнать больше на сайте unaids.org или связавшись с нами через Facebook, Twitter, Instagram и YouTube.

Многие из украинских беженцев, прибывающих в Республику Молдова, приезжают из Одессы или близлежащих областей — одного из наиболее затронутых ВИЧ-инфекцией регионов Украины.

Ирина Квитко (имя изменено), которая привезла в Молдову всю семью, включая невестку и маленького внука, рассказывает, что сирена воздушной тревоги, звучащая несколько раз в день, наводила ужас на ее внука. «Мы думали, уезжать нам или нет, но было страшно сидеть ночами в коридоре — мне, мужу, сыну, невестке и внуку — и пытаться объяснить ребенку, что это за взрывы и звуки стрельбы. Плюс, если честно, я очень боялась ситуации с антиретровирусной терапией — она у меня заканчивалась, и было непонятно, что будет дальше».

Г-жа Квитко живет с ВИЧ более 15 лет, но держит свой диагноз в строжайшем секрете. «Я работaю, более-менее зарабатываю, прилично живем. У нас семьи, дети, сваты, друзья, коллеги - не дай бог, кто-то узнает, это все пойдет прахом», — говорит она.

По ее словам, путь в Молдову был очень непростым, в городе была паника, на пунктах пропуска Украина-Молдова очереди иногда доходили до 80 км. «Многие люди просто выходили из машин и шли пешком. Наша главная цель была вывезти из Украины детей и внука», — рассказывает Ирина.

«Моя лечащая врач в Одессе рассылала всем пациентам информацию от коллег из Молдовы – всем нашим врачам прислали ссылку, куда могут обратиться люди с ВИЧ-инфекцией, чтобы получить помощь с терапией. Я набрала телефон, мне сказали, что это врач из Кишиневa. Врач из Кишиневa взял мой контактный номер, и мне тут же перезвонили и объяснили, куда приехать, что делать, и что тут мне помогут и дадут терапию».

«Мой врач в Одессе дала мне информацию о том, куда в Молдове можно обратиться за помощью по поводу антиретровирусной терапии. Я позвонила туда,  они взяли мой контактный номер, и сразу же перезвонили и объяснили, куда идти и что делать, и сказали, что дадут мне все необходимые лекарства».

В первый же день войны Игорь Пламос (имя изменено) вместе с женой и ребенком выехал из Одессы в Республику Молдова. По его словам, на границе было много людей. «Как только мы добрались до места назначения, я поехал обратно к границе, чтобы подвезти людей, которые добирались самостоятельно, которые шли семь или восемь километров пешком». Игорь отвозил людей в распределительный центр, откуда они отправились дальше, кто-то в Грузию, кто-то в Германию.

«Когда мы приехали, я не знал, что делать. Я позвонил своему врачу в Украине, и она сказала, куда обратиться, чтобы получить антиретровирусную терапию», — говорит он.

В клинике, в которую его направил врач, Игорю бесплатно сделали анализы на вирусную нагрузку, и врач выписал антиретровирусную терапию. Игорь не хочет, чтобы кто-либо знал, что он живет с ВИЧ, отмечая, что уровень стигмы вокруг вируса остается очень высоким. «Поэтому вначале я очень беспокоился о том, что будет с моим лечением», —  объясняет он.

Анна Бровко (имя изменено) приехала в Республику Молдова из Одессы с 11-летним сыном, оставив там свой небольшой швейный бизнес, клиентов и друзей. Она живет с ВИЧ уже более 12 лет, но никому не рассказывает о своем диагнозе. «Жалость мне не нужна, и я не хочу, чтобы обо мне что-то говорили за моей спиной».

По прибытии в страну она получила все необходимые лекарства, но решила ехать дальше, в Германию.  Там организация Berliner Aids-Hilfe помогла ей организовать перелет из Кишинева в Берлин, устроила ее проживанием в семье в Берлине  и оформила медицинскую страховку, которая необходима ей для лечения ВИЧ-инфекции.

Елена Головко, врач-инфекционист Больницы дерматологии и инфекционных болезней в Кишиневе, подчеркивает, что люди, приезжающие из Украины, получают все услуги в связи с ВИЧ так же, как и граждане Молдовы, живущие с ВИЧ. «Сегодня у нас госпитализирован человек, живущий с ВИЧ, есть несколько ВИЧ-позитивных женщин, есть те, кто уже родили здесь и дети, получившие сироп для предотвращения передачи ВИЧ от матери к ребенку. Есть также лица, получающие доконтактную профилактику. Мы выдаем беженцам 30-дневный запас антиретровирусной терапии. Если люди остаются в стране дольше, они могут приехать и получить дополнительные лекарства. У нас нет проблем с обеспечением того же уровня услуг в связи с ВИЧ», — сказала она.

Однако, добавляет она, некоторые люди не знали своих последних результатов анализов или не могли вспомнить название лекарств, которые они принимают. «Для нас было важно наладить связь с коллегами в Украине, особенно быструю связь, в тот момент, когда человек находится непосредственно в клинике».

Алина Кожокарь, координатор помощи людям, живущим с ВИЧ, неправительственной организации «Инициатива Позитива», подчеркнула, что организaция полностью вовлечена в оказание , нуждающимся в услугах в связи с ВИЧ беженцам. «Мы направляем людей в службы здравоохранения, помогаем им с размещением в стране и предлагаем им психосоциальную и юридическую поддержку», — сказала она. «Для тех, кто путешествует из Республики Молдова в другие страны, мы обеспечиваем, чтобы они были обеспечены услугами в связи с ВИЧ в следующей стране», - добавила она.

«Такой уровень услуг в связи с ВИЧ для беженцев, живущих с ВИЧ, в Республике Молдова стал возможен благодаря тому, что эти услуги в стране уже давно выстраиваются вокруг потребностей людей», — сказала Светлана Плэмэдялэ, старновой менеджер ЮНЭЙДС в Республике Молдова. «Этот подход сейчас применяется и к беженцам. Во время гуманитарных кризисов, таких как война в Украине, все очень уязвимы, люди боятся за своих близких. Для людей, живущих с ВИЧ, также характерен страх не получить своевременно жизненно важного лечения ВИЧ и во многих случаях страх раскрытия статуса. Вот почему так важно создавать устойчивые, гибкие, справедливые системы здравоохранения и социальной защиты с людьми в центре внимания, которые могут защитить людей во время кризиса».

По мере прибытия поставок антиретровирусной терапии возникают  трудности с предоставлением доступа к ней всем нуждающимся.

ЖЕНЕВА, 5 апреля 2022 г. — Война в Украине привела к катастрофическому гуманитарному кризису с быстро растущим числом погибших и раненых, разрушением целых городов и вопиющими атаками на медицинские учреждения и другие гражданские объекты. Это подвергает украинцев, живущих с ВИЧ, серьезной опасности.

«Людям становится все труднее получить доступ к необходимой им медицинской помощи, в том числе к услугам в связи с ВИЧ, — сказала Винни Бьянима, Исполнительный директор ЮНЭЙДС. «По оценкам ЮНЭЙДС, до начала войны в Украине проживало 260 000 человек с ВИЧ, 152 000 из которых ежедневно принимали лекарства от ВИЧ. ВИЧ невозможно излечить. Без доступа к антиретровирусным препаратам люди, живущие с ВИЧ, умрут».

По оценкам Всемирной организации здравоохранения, с начала войны в Украине произошло 82 нападения на больницы, машины скорой помощи и врачей, в результате которых 72 человека погибли и по меньшей мере 43 человека получили ранения. Предполагается, что почти 50% украинских аптек закрыты, а многие медицинские работники либо уволены, либо не могут работать.

ЮНЭЙДС совместно со своими коспонсорами ВОЗ и ЮНИСЕФ, а также с USAID, PEPFAR и Глобальным фондом для борьбы со СПИДом, туберкулезом и малярией работают над обеспечением 12-месячного запаса лекарств для людей, живущих с ВИЧ в Украине. Поставка 209 тысяч 90-дневных запасов антиретровирусных препаратов прибыла во Львов, Украина, они приготовлены к раздаче нуждающимся. Однако их доставка по Украине будет затруднительной, особенно в зонах конфликта. ЮНЭЙДС призывает уважать и защищать гуманитарные коридоры, позволяющие распределять гуманитарную помощь и обеспечивать безопасный проход гражданских лиц в защищенные места.

Генеральный секретарь ООН призвал гарантировать «беспрепятственный доступ ко всем пострадавшим людям и сообществам» и положить конец войне.

«Благодаря невероятным усилиям гражданского общества и правительства большинство центров, предоставляющих антиретровирусную терапию, все еще функционируют, по крайней мере, частично, но война нарушила цепочки поставок и доступ пациентов к этим центрам», — сказала г-жа Бьянима. «Партнеры на местах делают все возможное, чтобы безопасно доставить людям жизненно важные лекарства. Способность гражданского общества добраться до людей имеет ключевое значение, и экстренно необходимы средства для поддержки и укрепления этих жизненно важных линий».

ЮНЭЙДС обратилась к фондам с призывом выделить средства для поддержки людей, живущих с ВИЧ, и ключевых групп населения, для получения доступа к услугам в связи с ВИЧ и базовым гуманитарным потребностям, включая бесперебойное предоставление услуг по лечению ВИЧ и снижению вреда, например, опиоидной заместительной терапии (ОЗТ — эффективное лечение зависимости от опиоидов). Людям, живущим с ВИЧ, настоятельно рекомендуется позвонить по Украинскому номеру горячей линии по ВИЧ* для получения дополнительной информации о доступности лечения ВИЧ.

Ряд тюрем больше не контролируется правительством Украины. Нуждающиеся заключенные должны иметь доступ к антиретровирусной терапии ВИЧ или ОЗТ (в случае зависимости от опиоидов).

С начала войны Украину покинули более 4 миллионов беженцев. По оценкам, до 1% беженцев могут быть инфицированы ВИЧ и нуждаться в услугах в связи с ВИЧ. ЮНЭЙДС со своими коспонсорами ВОЗ и УВКБ ООН провели переговоры с соседними странами, Румынией, Словакией, Молдовой, Венгрией и Польшей, чтобы проинформировать их столицы и должностных лиц в сфере здравоохранения о потребностях беженцев, живущих с ВИЧ, а также о важности предоставления услуг по профилактике ВИЧ.

В рамках усилий по обеспечению непрерывности лечения ВИЧ коспонсор ЮНЭЙДС ВОЗ помогла заключить сделку с фармацевтической компанией ViiV Healthcare о безвозмездной передаче лекарств от ВИЧ в Польшу, Чешскую Республику и другие страны Европейского Союза, принимающие большое количество украинских беженцев. Дополнительную поддержку украинским беженцам, живущим с ВИЧ, можно найти на веб-сайте Инициативы АРТ для украинцев за рубежом, созданной в сотрудничестве с Украинским центром общественного здоровья.

Всемирная организация здравоохранения работает с Украинским центром общественного здоровья над сбором данных, сохраняя при этом конфиденциальность, чтобы понять местонахождение и потребности людей, живущих с ВИЧ, пострадавших от войны. В настоящее время нет точных данных о перемещениях людей, живущих с ВИЧ, которые уже покинули страну.

ЮНЭЙДС следит за ситуацией и тесно сотрудничает с организациями гражданского общества для поддержки беженцев и людей, живущих с ВИЧ в Украине. ЮНЭЙДС также работает над тем, чтобы люди из ключевых групп населения, включая ЛГБТИ-сообщество, как в Украине, так и тех, кто покинул страну, имели доступ к гуманитарным услугам.

*Горячая линия по ВИЧ в Украине: 0800 500 451

ЮНЭЙДС

Объединенная программа Организации Объединенных Наций по ВИЧ/СПИДу (ЮНЭЙДС) возглавляет и вдохновляет мир для достижения единого видения: ноль новых ВИЧ-инфекций, ноль дискриминации и ноль смертей вследствие СПИДа. ЮНЭЙДС объединяет усилия 11 учреждений ООН – УВКБ ООН, ЮНИСЕФ, ВПП, ПРООН, ЮНФПА, ЮНОДК, «ООН-женщины», МОТ, ЮНЕСКО, ВОЗ и Всемирный банк – и тесно сотрудничает с глобальными и национальными партнёрами для того, чтобы положить конец эпидемии СПИДа к 2030 году в рамках Целей устойчивого развития. Вы можете узнать больше на сайте unaids.org или связавшись с нами через Facebook, Twitter, Instagram и YouTube.

Анастасия Ева Домани — директорка организации «Когорта», эксперт Рабочей группы трансгендеров по ВИЧ и здоровью в Восточной Европе и Центральной Азии и представитель трансгендерного сообщества в Национальном совете Украины по вопросам ВИЧ/СПИДа и туберкулеза.

ЮНЭЙДС поговорила с ней, чтобы узнать, как она и трансгендерное сообщество Украины справляются с вызовами Российской агрессии в Украине.

- Расскажите немного о себе и трансгендерном сообществе в Украине.

Я являюсь директоркой общественной организации трансгендерных людей «Когорта». Наша организация существует около двух лет, хотя в активизме я уже более 6 лет. По оценкам Центра общественного здоровья МОЗ Украины, до войны в стране насчитывалось около 10 000 транслюдей. Понятно, что это минимальные оценки, потому что многие не говорят открыто о своей гендерной идентичности. Многие обращаются за помощью только во время кризиса — так было во время пандемии COVID-19, так происходит и сейчас, во время войны. Сегодня мы получаем просьбы о помощи от людей, о которых  раньше не слышали, людей, остро нуждающихся в гуманитарной, финансовой и медицинской помощи.

В Украине созданы самые благоприятные условия для трансгендеров на постсоветском пространстве в отношении смены документов, юридических и медицинских аспектов смены пола. Наше законодательство еще далеко от совершенства, но мы и другие организации сделали все возможное, чтобы улучшить его. С 2019 года трансгендеры представлены в Национальном совете Украины по вопросам ВИЧ/СПИДа и туберкулеза.

- Каким было положение трансгендерных людей в начале войны?

В 2016 году в Украине был принят новый клинический протокол оказания медицинской помощи при половой дисфории, что значительно облегчило медицинскую часть гендерного перехода. Благодаря ему уже в следующем году люди смогли получить сертификаты об изменении пола.

Однако многим трансгендерам еще предстоит изменить все свои документы. Кто-то вообще не менял, кто-то менял только несколько документов и лишь немногие меняли абсолютно все, включая водительские права, документы об образовании и те, что касаются воинского учета и призыва. Мы предупреждали об этом, а теперь идет война. Многие трансгендеры не понимали, что им нужно сняться с учета в военкомате.

Из-за военного положения мужчины в возрасте 18–60 лет не могут покидать территорию Украины, если у них нет разрешения военкомата. У нас много небинарных людей с мужскими документами, которые не могут уехать.

С началом войны многие трансгендеры переехали на запад Украины. Но, если по документам вы мужчина, вы не можете покинуть территорию страны.

Какова сейчас ситуация и на чем сосредоточена ваша работа?

Из-за войны в некоторых городах вообще никого не осталось. В Харькове было самое большое количество трансгендерных активистов после Киева, в том числе было много тех, кто переехал туда из оккупированных территорий Луганской и Донецкой областей в 2014 году. И теперь они должны были снова переехать. У нас нет информации о смерти кого-либо из трансгендеров, но я думаю, что это только потому, что нет связи с некоторыми городами, такими как Мариуполь. Там многие просто не успели покинуть город, а потом это стало невозможно. Боюсь, что статистика будет ужасной, просто нужно время, чтобы понять, что там произошло.

В Одессе сейчас идет большая работа — у нас там две Юлии, трансгендерные женщины, от которых сообщество получает колоссальную поддержку. Они взяли на себя многие вопросы администрирования  и финансирования. В Одессе лучше обстоят дела с гормонами, с лекарствами. Еще у нас есть координатор в Днепре — она тоже много делает.

Наша работа сейчас направлена прежде всего на финансовую, медицинскую и юридическую помощь трансгендерам, которые находятся в Украине, неважно где, на западе Украины в приютах для беженцев или квартирах, или пребывают в своих городах, где идут военные действия. Страхи есть у всех, но, я думаю, нужно еще иметь какой-то внутренний стержень и пытаться бороться. Я не думаю, что все должны уезжать. Я понимаю, что у многих транслюдей есть обида на общество, на государство. Многие годы, десятилетия они жили в роли жертвы. Многих из них здесь ничто не держит — нет ни работы, ни жилья.

Кто поддерживает вас финансово?

У нас были проекты, запланированные на 2022 год, и буквально в первый-второй день войны представители наших доноров сказали, что деньги можно перенаправить не только на запланированные проекты, но и на гуманитарную помощь. В том числе RFSL, Швеция, которая подошла к этому вопросу максимально гибко и позволила нам не только использовать деньги проекта, но и перечислять их  напрямую нашим координаторам, чтобы они сами могли оплачивать людям жилье, проезд и т.д.

GATE (Global Action for Trans Equality) тоже сразу заявили, что их средства могут быть направлены на гуманитарную помощь, и пообещали дополнительные средства. Альянс общественного здравоохранения через Глобальный фонд для борьбы со СПИДом, туберкулезом и малярией позволил внести изменения в бюджет и характер запланированных мероприятий.

Теперь мы будем делать то, что можем в условиях войны, хотя и запланированная работа по мобилизации сообщества  тоже  продолжится в Днепре, Одессе, Львове и Черновцах. У нас даже появились новые партнеры, которые сразу откликнулись на наши потребности.

Я каждый день использую средства OutRight Action для гуманитарных нужд трансгендеров, а также средства ЛГБТ-Европы. Есть и частные пожертвования, не большие, конечно, но они тоже есть.

Как выглядит ваш обычный день?

Мой день заполнен общением с журналистами ведущих изданий. Еще я хожу в супермаркеты за продуктами и раздаю их тем представителям сообщества, кто в них нуждается — у меня есть гугл-формы, где я вижу просьбы о помощи.

Администрирую заявки на консультации психолога и эндокринолога, которые продолжают работать в Украине. Мне поступает много вопросов, связанных с пересечением границы, и я предоставляю информацию о том, как связаться с военкоматом и какие документы им нужны для снятия с учета.

Звонков очень много, поэтому заряжаю телефон раз пять в день. У меня два аккаунта в Instagram, два аккаунта в Facebook, три почтовых адреса, Signal, WhatsApp и т. д. Нужно быть постоянно на связи. Еще выстаиваю в двухчасовых очередях на почте — это, конечно, огромная трата времени, но людям нужны лекарства, которые я посылаю. Еще нужно время, чтобы постоянно следить за новостями, нужно знать, что происходит на фронте, в городах.

Что придает вам силы?

Пока моя семья и ребенок не уехали из города, я не могла спокойно работать.

Я сейчас в Киеве. В первые 10 дней войны был шок и страх — мы жили буквально одним часом. Сейчас просто привыкли к опасности, и я больше не боюсь. Я для себя решила, если суждено, значит, так и будет. В бомбоубежище я больше не спускаюсь: столько работы, столько просьб о помощи, звонков, консультаций ежеминутно.

Я родилась здесь, в Киеве, это мой родной город. Я поняла, что в этот самый худший период для моей страны, надо оставаться здесь. Я не могу убежать, совесть мне не позволяет, потому что знаю, что мой город нуждается в защите. Чтобы помочь, не обязательно быть военным — есть территориальная  оборона, но есть и волонтерская работа, гуманитарная помощь —очень  много работы везде.

Что дает мне силы? Поскольку это моя родная страна, я понимаю, что каждый, кто может, должен сделать что-то на любом фронте. Мы можем делать что полезное, каждый может внести свою лепту, и это дает мне ощущение того, что я нужна, ощущение, что все вместе мы можем сделать так много…

В начале военных действий в Украине правительство соседней Республики Молдова оценивало поток украинских беженцев в страну в пределах 300 000 человек. В настоящее время эта оценка увеличилась до 1 миллиона — огромное число для одной из беднейших стран Европы с населением всего 2,6 миллиона человек.

В первые дни войны ряд гуманитарных организаций, учреждений Организации Объединенных Наций и партнеров из гражданского общества при координации правительства сформировали координационные группы реагирования и приступили к обеспечению наиболее острых потребностей людей, спасающихся от войны, в том числе, убежищ, продовольствия, услуг здравоохранения и социальной защиты, предотвращению гендерного насилия и поддержке психического здоровья.

«Прежде всего, мы должны сосредоточиться на удовлетворении базовых потребностей. Многое еще предстоит сделать для координации со многими гуманитарными организациями, присоединившимися к реагированию. Поскольку молдаване впервые столкнулись с кризисом такого масштаба, мы вместе работаем и учимся в процессе, на собственном опыте», — сказал Юрий Климашевский, Национальный координатор по СПИДув Больнице Дерматологии и Инфекционных Заболеваний в Республике Молдова.

Светлана Плэмэдялэ, старновой менеджер ЮНЭЙДС в Республике Молдова, посетила несколько центров для беженцев вблизи границы Украины и Республики Молдова. «Людей там хорошо принимают, правительство обеспечивает жильем и питанием, старается обеспечить посещение детьми школы и детского сада, так как около 75% беженцев составляют женщины и дети. В республике сейчас находится около 40 000 детей до 18 лет», — сказала она.

По словам г-жи Плэмэдялэ, почти половина беженцев размещается в домах и семьях молдован. «Мы видим необычайную мобилизацию простых людей, которые оказывают огромную поддержку людям, спасающимся от войны», — подчеркнула она.

Политика правительства страны заключается в том, чтобы украинские беженцы получали те же услуги, что и граждане Молдовы, включая услуги, связанные с ВИЧ. «Если кому-то из беженцев необходима антиретровирусную терапию, мы ее предоставим. Мы никому не откажем, если есть возможность помочь», — сказал г-н Климашевский.

«ЮНЭЙДС участвовала в процессе планирования ответных мер с самого начала кризиса, чтобы обеспечить беженцам доступ ко всем услугам, в связи с ВИЧ, которые есть у жителей Молдовы, включая антиретровирусную терапию, опиоидную заместительную терапию  и тестирование на ВИЧ и туберкулез», — сказала г-жа Плэмэдялэ. «К сожалению, стигма и дискриминация людей, живущих с ВИЧ, по-прежнему высоки, в связи с чем, не все люди, живущие с ВИЧ, обращаются за помощью.  Мы взаимодействуем с нашими партнерами из гражданского общества, чтобы активно предоставлять людям информацию, чтобы они знали, куда обращаться за поддержкой».

Руслан Поверга из неправительственной организации «Позитивная Инициатива»  сообщил, что организация уже выявляет беженцев, нуждающихся в антиретровирусной терапии, и направляет их за получением помощи. «Мы начали активно информировать людей и, при необходимости, предоставлять комплексный пакет услуг по профилактике ВИЧ, включая тестирование и скрининг на ВИЧ, туберкулез и гепатиты, а также предоставление услуг по снижению вреда и презервативов. В ближайшем будущем мы четче поймем необходимость и объемы таких услуг среди беженцев».

Страновой офис ЮНЭЙДС в Республике Молдова перераспределил средства для удовлетворения неотложных гуманитарных потребностей беженцев. Это расширит возможности Национальной программы по СПИДу для обеспечения антиретровирусной терапией гораздо большего числа беженцев, живущих с ВИЧ. Тестирование вирусной нагрузки также доступно, если есть необходимость изменить режим лечения.

«Ситуация развивается стремительно. Мы очень внимательно следим за изменениями, чтобы понять, когда и где искать дополнительную поддержку. Глобальный фонд для борьбы со СПИДом, туберкулезом и малярией готов перераспределить средства, если они понадобятся, и Республика Молдова может получить доступ к ресурсам из чрезвычайного фонда Глобального фонда. В случае, если Национальная программа по СПИДу не сможет удовлетворить потребности, мы обратимся за дополнительной поддержкой к Глобальному фонду, ЮНЭЙДС, Детскому фонду ООН и Всемирной организации здравоохранения», — добавила г-жа Плэмэдялэ.

Яна Панфилова — украинка, родилась с ВИЧ. Когда ей было 16 лет, она создала Teenergizer, общественную организацию для поддержки подростков и молодых людей, живущих с ВИЧ в Украине. С 2016 года Teenergizer работает на международном уровне, продвигая права подростков и молодежи в Украине и семи городах пяти стран Восточной Европы и Центральной Азии. С 2019 году организация начала оказываать услуги по психологической поддержке подростков и подготовила более 120 онлайн-консультантов-психологов для поддержки молодежи по всему региону. В июне 2021 года Яна выступила на открытии Совещания высокого уровня Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций по СПИДу. Когда началась война в Украине, она вместе с семьей покинула Киев, Украина, и направилась в Берлин, Германия, откуда продолжает свою работу по поддержке молодых людей, живущих с ВИЧ в Украине.

Почему и как вы уехали из Киева?

Уже через несколько дней после начала российского вторжения я поняла, что нам нужно принять судьбоносное решение — улицы патрулировали люди с автоматами. Мне пришлось убедить маму, что нам нужно уехать, потому что она уезжать не хотела. Меньше чем за час мы собрали вещи, поехали на Киевский вокзал, оставили там машину и сели в первый попавшийся поезд. Там было очень много людей – матерей с детьми, отцов и братьев, провожающих свои семьи, многие люди паниковали. Мы ехали стоя в поезде 12 часов с чемоданами и кошкой. Когда бабушка догнала нас на станции, мы все вместе и с ее собакой выехали из Украины, пересекли границу с Польшей и поехали дальше в Берлин. Весь путь занял семь дней. Это было самое длинное и сложное путешествие в моей жизни — я не хотел уезжать из любимого Киева, не имея понятия, где мы окажемся. Сейчас мы здесь, в Берлине, беженцы, в безопасности, но мы все еще не верим в то, через что мы прошли, и в шоке от того, что происходит с людьми в Украине. Но, по крайней мере, мы в безопасности и вместе — моя мама, бабушка и ее собака, я и мой кот. Мне повезло, что я взяла с собой достаточно антиретровирусной терапии, так что мне хватит ее примерно на два месяца.

Вы уже устроились в Берлине?

Мы все еще в подвешенном состоянии, как и миллионы других украинских женщин и детей, которые также прошли этот путь. Но все, кого мы встречали на каждом этапе нашего путешествия, были добрыми и гостеприимными. Сейчас мы выясняем юридические аспекты того, как оставаться здесь, в Берлине, в течение следующих нескольких недель и как мы можем получить доступ к местным медицинским и социальным услугам. Даже то, как мы можем снимать квартиру, до сих пор неясно. Мы записались онлайн на прием в муниципалитете Берлина, чтобы уточнить детали, в частности о получении медицинской страховки для медицинского обслуживания и непрерывного доступа к лечению ВИЧ.

Я также нахожусь в контакте с Berliner Aids-Hilfe, одной из старейших неправительственных ВИЧ сервичных организаций в Европе; они имеют большой опыт работы с мигрантами, живущими с ВИЧ, еще со времен войны в бывшей Югославии. Они классные, готовы помочь с антиретровирусной терапией, а также в решении других проблем, с которыми сталкиваются украинцы, живущие с ВИЧ, здесь, в Берлине.

Итак, теперь ты более или менее в безопасности. Как обстоят дела у других ребят из Teenergizer?

Большинство наших подростков, живущих с ВИЧ, уже уехали из Украины и сейчас находятся в Германии, Литве, Польше, Эстонии и других странах. Со многими из них мы общаемся каждый день. Некоторые из активистов решили остаться с родителями в Киеве и других городах, где продолжается война. Сейчас мы уточняем последнюю информацию и пытаемся следить, где все находятся и в безопасности ли они. Но это не быстрый и не легкий процесс. Все сейчас решают базовые вопросы и налаживают связь. Наши сотрудники, наставники и клиенты теперь разбросаны по разным странам, в каждой из которых действуют разные законы, схемы лечения и доступ к Интернету. Те, кто еще в Киеве, связываются с нашими партнерами, которые до сих пор обеспечивают доступ к антиретровирусной терапии и экстренной гуманитарной помощи. Большинство наших консультантов-психологов до сих пор оказывают онлайн-помощь тем, кто в ней больше всего нуждается.

Какие вопросы вы решаете, чтобы остаться в Берлине?

Как я сказала, самые актуальные для нас вопросы правового характера, связанные с временным статусом здесь и, во-вторых, вопросы доступа к медицинскому обслуживанию и антиретровирусной терапии. В-третьих, жилье. Я никогда не думала, что вопрос жилья может быть таким важным и таким нервным моментом. Местные волонтеры круглосуточно помогают, и миллионы европейцев дают возможность жить у них дома. Но для сотен тысяч украинцев, которые до сих пор живут на складах, в убежищах и другом временном жилье, отсутствие места, которое можно назвать временным домом, может сломить дух.

Люди здесь, в Берлине, и все немцы, которых мы встретили с тех пор, как мы приехали, были очень гостеприимны, за что мы невероятно благодарны. Я знаю, что города по всей Европе спытаются поддержать миллионы украинцев, но я не думаю, что мы смогли бы найти более безопасное и более терпимое место для проживания, чем Берлин.

Как ты думаешь, что сейчас важнее всего продолжать делать?

Что бы ни случилось в связи с войной, мы должны продолжать поддерживать друг друга в семье Teenergizer. В Украине мы годами боролись за то, чтобы молодые люди, живущие с ВИЧ, могли защитить свое здоровье и права. И теперь кажется, что многие из наших с трудом завоеванных достижений исчезли в один момент. В разгар этого кризиса мы должны продолжать отстаивать свои права и сосредоточиться на неотложных потребностях, с которыми сталкиваются самые уязвимые члены нашей сети Teenergizer. Мне повезло, что я жива и нахожусь здесь, в Германии, в безопасности. Но многие наши друзья до сих пор в Киеве и других городах Украины, борются за свою жизнь и нашу страну. У некоторых из них нет выхода, а другие не хотят покидать свои дома и свои семьи. Сейчас, как никогда, они нуждаются в нашей поддержке и должны знать о том, что мы продолжим делать все возможное, чтобы их поддержать в тот момент, когда они больше всего в этом нуждаются.

Во-первых, мы должны помочь им справиться с этим новым кризисом и продолжить оказание жизненно важных услуг — обеспечить препараты для лечения ВИЧ для тех, кому это срочно необходимо, а также услуги по профилактике и тестированию. Во-вторых, мы должны продолжать предоставлять молодым людям услуги по ментальному здоровью, особенно консультирование по принципу «равный равному». В нашем регионе ВИЧ является скорее социальной проблемой, чем проблемой здравоохранения. Сегодня молодые украинцы, живущие с ВИЧ, сталкиваются с тройным кризисом своего здоровья, своей безопасности и острым стрессом и депрессией, вызванными войной. Психологи называют это посттравматическое расстройство. Эта травма продолжится для целого поколения украинцев. Молодые ребята, остро нуждающиеся в профессиональной психологической поддержке, могут начнать употреблять наркотики и из-за этого некоторые из них могут инфицироваться ВИЧ, но им будет слишком страшно или стыдно просить о помощи в нынешнем кризисе. То же самое относится к девочкам-подросткам и женщинам, которые не могут реализовать свои репродуктивные и сексуальные права, или к тем, кто не используют презерватив во время секса, или к миллионам украинских женщин, оказавшимся одним в Европе, вдали от дома, семьи и друзей, которым может угрожать эксплуатация. Сегодня тысячи подростков, живущих с ВИЧ, в Украине, боятся раскрыть свой статус. Многие до сих пор не знают, как защитить себя от ВИЧ и от жестокости войны. Миллионы украинских молодых людей остались один на один со своими тревогами и страхами, а целое поколение будет иметь дело с посттравматическими расстройствами — это требует неотложного внимания. Я убеждена, что если мы предоставим хотя бы базовые консультации и поддержку сейчас, молодые люди, столкнувшиеся с многочисленными кризисами, смогут лучше справляться со своими проблемами долгие годы.

А также несмотря ни на что, мы должны продолжать принуждать политиков к тому, чтобы они не только прислушивались к молодежи, но и позволяли ей влиять на процесс принятия решений о собственном здоровье и будущем. Голоса молодежи, особенно молодых женщин, должны быть услышаны, чтобы остановить войну и восстановить Украину.

Каким вы видите будущее Teenergizer сейчас?

Сегодня я, моя семья и моя страна столкнулись с величайшим кризисом в нашей жизни. А если я не уверена в завтрашнем дне, мне трудно увидеть, что нас ждет в будущем. За эти годы мы создали настоящую семью, команду молодых лидеров Teenergizer в разных городах Восточной Европы и Центральной Азии — в Казахстане, Кыргызстане, Таджикистане, Украине, даже в России. Но теперь мы разделены. После Второй мировой войны Уинстон Черчилль сказал, что будет стена. И я думаю, что сейчас появляется новая стена.

Что бы вы сказали сегодня, если бы снова оказались на трибуне Генеральной Ассамблеи ООН?

Сегодняшняя война - это война между старым и новым миром.

Мы, молодые люди, хотим жить в новом мире, где нет войн, где прекращены такие пандемии, как ВИЧ, туберкулез и COVID-19, где победили бедность и решены проблемы климата. В этом новом мире все люди, кем бы они ни были и кого бы ни любили, на каком бы языке ни говорили и какой у них был паспорт, могут пользоваться свободой и жить достойно, путешествовать и перемещаться через открытые границы, между мирными странами. Насколько это важно и ценно, мы узнали в последние годы, когда украинцы могли путешествовать. Мы увидели, как миролюбиво живут люди в других частях света, и это заставило нас оценить красоту и свободу, которые сегодня есть у нас в Украине. Сегодня, более чем когда-либо, мы понимаем, что хотим восстановить в своей стране, только тогда, когда сравниваем это с ценностями, которые находим в других странах.

А именно старый мир финансирует и поддерживает эту войну. Это дорога в никуда. С миллиардами, потраченными на эту бессмысленную войну, мир мог бы найти лекарство от ВИЧ, покончить с бедностью и решить другие гуманитарные кризисы.

Новый мир – это развитие, а не разрушение. Он о том, чтобы улучшать себя, улучшать качество своей жизни и поддерживать других в их стремлении делать то же самое.

У всего есть конец. И война когда-нибудь закончится. Что ты будешь делать в первый день после окончания войны?

Начну читать книгу Льва Толстого «Война и мир».

24 февраля Елена Шерстюк, специалист ЮНЭЙДС по коммуникации и работе с населением в Украине, была вынуждена уехать из Киева. Она вышла с нами на связь, находясь на Западной Украине.

Какими были ваши первые мысли 24 февраля?

Ну, этот день начался очень рано. Мой сын прислал мне сообщение в 5 утра со словами: «Кажется, началась война». Когда я вышла на балкон, то услышала громкие звуки, похожие на разрывы бомб.

Тогда вы и решили уехать из Киева?

Сначала я сидела в машине со своими кошками, а потом, после разговора со страновым координатором и остальным персоналом, решила поехать в свой загородный дом, куда  также приехали мой сын и его жена.

Там было безопасно?

Когда я приехала, то поняла, что там еще хуже, чем в городе. Наш дом находится рядом с аэропортом Гостомель, который стал целью для ракет. Мы практически не спали. Все небо было красным. В этом доме мне очень нравились панорамные окна, но в тот раз это был скорее минус. Стекла все время дребезжали.

Что вы предприняли дальше?

25 февраля в полночь мы решили уехать на Западную Украину. Я пять лет проработала в том регионе, в Детском фонде ООН, и после ездила туда еще несколько раз, так что эта горная местность показалась мне достаточно безопасным вариантом.

Нам пришлось ехать 28 часов подряд, поскольку двигаться нужно было зигзагами, избегая обстрелов и выискивая альтернативы закрытым дорогам и взорванным мостам. Приходилось постоянно менять маршрут. Это было довольно сложно.

Я попросила друзей на месте помочь найти жилье, и в итоге мы поселились в деревянном доме с пятью комнатами и другими семьями и общей кухней.

Поддерживали ли вы связь со своей командой и с руководителем?

У нас в Украине небольшой офис ЮНЭЙДС, и из-за COVID-19 мы уже создали  множество каналов связи: WhatsApp, Viber и т. д. Каждое утро мы проводим что то вроде переклички. Это помогает оставаться на связи. Коллеги из региона и глобальный центр также общаются с нами, что помогает мне чувствовать себя нормально.

Нормально?

Я не могу спокойно спать и есть, но работа, встречи и координация усилий помогают мне сохранять спокойствие и двигаться вперед.

Но за это время у меня выработалась зависимость от новостей. Не могу перестать смотреть и читать о том, что происходит. Я все время думаю о своей квартире в городе, о загородном доме с садом и о том, когда мы все сможем туда вернуться.

Я не жалею о том, что уехала. Я не боец, не служу в армии, так зачем мешать людям делать свое дело. Первую неделю я была в шоке, надеялась, что это быстро закончится, но прошло уже три недели.

Полагаю, вы взяли с собой паспорт и телефон, а как насчет еды и одежды?

Я взяла с собой все важные документы и паспорт, а также свой рабочий компьютер, но у меня была с собой только одежда, в которой я работаю в саду, поэтому с тех пор я ношу мужскую куртку. Наверное, я выгляжу сейчас немного потрепанной, но не я одна такая! (смеется)

Что касается продуктов питания, здесь работают небольшие рынки, и пока что у нас нет дефицита. Мы стараемся чем-то занять себя, помогаем местным женщинам, которые выпекают хлеб. Также в деревне организованы другие общественные мероприятия.

(перебивает сама себя) Слышите это, Шарлотта? Это сигнал воздушной тревоги. Все, закончился.

Пережив подобное, какой совет вы могли бы дать нам?

Во-первых, в такие времена очень хорошо иметь личные связи с людьми. Я не только смогла установить контакт со своими нынешними коллегами, но и пообщалась с бывшими друзьями по работе.

С первого же дня я поддерживаю связь с организациями людей, живущих с ВИЧ, и другими неправительственными организациями, чтобы знать, как у них идут дела. Это означает много звонков, но все это — профессиональные и личные отношения, которые я строила многие годы, и я хотела бы знать, что все эти люди в безопасности.

Должна сказать, что в ЮНЭЙДС действительно хорошо налажен обмен важной информацией о том, какие услуги доступны, где и для кого, например пополнение запасов антиретровирусных препаратов или опиоидная заместительная терапия. Мы собираем необходимую информацию и передаем ее друг другу. До войны я была членом комитета  по надзору и программного комитета Национального Совета по ВИЧ/СПИДу и туберкулёзу, который координирует реализацию грантов Глобального фонда для борьбы со СПИДом, туберкулезом и малярией, поэтому мы с коллегами по-прежнему пытаемся работать по этим программам. Это непросто, как и в случае с мониторингом, ведь многие люди все еще работают из бомбоубежищ, что усложняет ситуацию.

Очевидно, что стратегическое планирование сейчас затруднено. Вначале все принимали ситуативные решения. Наши партнеры и другие международные организации стремились помочь, и, к сожалению, из-за этого возникало много случаев дублирования. Один раз тебя поросят найти матрасы, потом кому-то понадобился бензин, но теперь все стало более организованным.

Я поняла, что требуется время, чтобы понять, как правильно действовать и реагировать, а еще очень важно найти свою нишу. Не нужно распыляться.

Хорошие советы. Нужно определять роли и использовать сильные стороны каждой организации, чтобы работать лучше как единое целое?

Именно. Еще один важный момент — это участие глобального центра. В основном я работаю с местными коллегами, это 90 % моего времени, здесь много всего происходит и ситуация непрерывно меняется, поэтому было очень полезно получать из главного офиса общую картину.

Расскажите подробнее, пожалуйста.

Приятно осознавать, что такие страны, как Польша и Республика Молдова, и простые люди решили помогать Украине. Теперь я знаю, что делают наши коллеги в Европе в отношении антиретровирусной терапии и международной помощи. В Украине приняты многие европейские стандарты. Наши нормативные требования к лекарствам и интеллектуальной собственности близки к европейским и не имеют аналогов в бывших странах Советского Союза. Наше законодательство содержит разделы, посвященные ключевым группам населения, и запрещает дискриминацию. Правительство Украины финансирует базовые услуги по профилактике ВИЧ для сотен тысяч людей из ключевых групп населения. Кроме того, у нас хорошо развиты услуги снижения вреда, поскольку в Украине высокому риску инфицирования ВИЧ подвергаются в основном люди, употребляющие инъекционные наркотики. Тысячи людей проходят опиоидную заместительную терапию и пользуются услугами доконтактной профилактики. Права лесбиянок, геев, бисексуалов, трансгендерных лиц и интерсексуалов также являются неотъемлемой частью стратегии по защите прав человека в нашей стране.  Подобных достижений очень немного в странах Восточной Европы.

Хотите еще что-нибудь добавить?

Для меня очень важно чувствовать связь с другими людьми, так что поддерживайте контакт! И должна сказать, что меня впечатлило то, как люди объединились. Украина сплотилась. Это мое оптимистичное наблюдение — люди оказывают огромную поддержку друг другу. Слава Украине!

Автор: Мишель Казачкин. Эта статья была впервые опубликована в газете Telegraph

Понятно, что Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) призывает обеспечить бесперебойные поставки кислорода и критически важных предметов медицинского назначения для тех, кто в них нуждается в Украине, а также пытается организовать безопасный транзит грузов через Польшу. Но это не ново. Это было и раньше.

Аннексия Крыма Россией и конфликт в Донецкой и Луганской областях Восточной Украины в 2014 году подорвали обеспечение лекарствами от ВИЧ и туберкулеза. Благодаря усилиям по доставке перапаратов через нестабильную систему логистики через внутренние границы и финансированию Глобального фонда для борьбы со СПИДом, туберкулезом и малярией, лекарства продолжали поступать на эти территории на протяжении последних восьми лет.

Можно предположить, что, если Россия займет новые украинские территории, то проблемы, связанные с обеспечением доступа к препаратам для людей, живущих с туберкулезом и ВИЧ, будут столь же серьезны, если не усугубятся.

Кроме того, сепаратистские органы власти на Донбассе и в российской администрации в Крыму резко остановили поддерживающую терапию агонистами опиоидов (ПТАО) для людей, употребляющих инъекционные наркотики, что привело к страданиям и смертям от передозировки и самоубийств.

НПО, работающие с пострадавшими сообществами на Донбассе, были закрыты. Десятилетия борьбы с ВИЧ и туберкулезом научили нас тому, как важны усилия гражданского общества, грамотное лидерство и соблюдение прав человека для борьбы с этими заболеваниями.

Российская Федерация отказывается разрешать ПТАО в качестве меры снижения вреда и снижения риска передачи ВИЧ через совместно используемые иглы.

С другой стороны, Украина является признанным лидером по программам снижения вреда, в том числе благодаря ПТАО и программам обмена игл. Это имеет большое значение для Восточной Европы и Центральной Азии, где по-прежнему наблюдается самая быстрорастущая эпидемия ВИЧ в мире.

Около 1,6 млн человек в данном регионе живут с ВИЧ (доля России составляет 70 %), и каждый год инфицируется около 146 000 человек. На путь передачи через употребление инъекционных наркотиков приходится около 50 % новых случаев инфицирования, но в ближайшие годы незащищенный секс станет основным путем передачи ВИЧ.

Украина -  одна из наиболее успешных стран региона в плане обеспечения доступа к антиретровирусным препаратам — 146 500 человек за последний год.

Эти достижения оказались под угрозой еще до начала войны, поскольку из-за ограничений, связанных с COVID-19, количество людей, прошедших тестирование, в 2020 году снизилось на четверть. В ближайшие недели и месяцы войны эти услуги могут оказаться полностью недоступны. 

Восточная Европа также остается мировым эпицентром мультирезистентного туберкулеза. Несмотря на достигнутый за последние десять лет прогресс, распространенность туберкулеза, уровень смертности и, в частности, заболеваемость мультирезистентным туберкулезом на Украине остаются высокими (второе место по количеству случаев в регионе). 

Туберкулез, устойчивый к лекарственным препаратам, наблюдается примерно у 27,9 % новых пациентов с туберкулезом и у 43,6 % пациентов, проходивших лечение ранее, а успех лечения от мультирезистентного туберкулеза составляет порядка 50 %.

Если в 2020 году COVID-19 сократил количество выявленных случаев вдвое, нетрудно представить, что в результате войны процент обнаружения и вовсе может упасть до нуля.

По мере того как системы здравоохранения испытывают все больше проблем, а лечение и профилактика прерываются, уровень смертности от ВИЧ, туберкулеза, мультирезистентного туберкулеза и COVID-19 в Украине будет быстро расти. Сотни тысяч людей были вынуждены переехать, и в таких городах, как Львов, не хватает лекарств и медицинских изделий.

К сожалению, результаты вторжения выходят за пределы Украины: в страхе за свою жизнь из страны бежали уже более миллиона человек. Последствия этого будут ощущаться во всех городах и регионах Центральной Европы, где меры по противодействию туберкулезу, ВИЧ и (недавно) COVID-19 и без того являются весьма слабыми. 

Пограничные районы и соседние страны должны будут предвидеть это и решать новые проблемы здравоохранения. Мы попали в тупиковую ситуацию: международное сотрудничество и солидарность в отношении Восточно-Европейского региона не были достаточно сильны в течение последних двух лет мировой борьбы с пандемией.

Поставки медикаментов от ВОЗ и формирование безопасного коридора для беженцев — это, несомненно, хорошие новости в свете разворачивающейся трагедии, но нам нужно гораздо больше.

Необходимо обеспечить защиту, функциональность, безопасность и доступность медицинских систем и учреждений для всех, кто нуждается в жизненно важных медицинских услугах, а также обеспечить защиту медицинских работников.

Мишель Казачкин является старшим научным сотрудником программы глобального здравоохранения в Женевском институте международных отношений и развития (Швейцария), а также бывшим специальным посланником Генерального секретаря ООН и ЮНЭЙДС по ВИЧ/СПИДу в Восточной Европе и Центральной Азии. До этого он был исполнительным директором Глобального фонда для борьбы со СПИДом, туберкулезом и малярией.

Через десять дней после начала российских военных действий в Украине представитель ЮНЭЙДС побеседовал с Алексеем Квитковским, главой ресурсного центра «Волна» на Донбассе, принадлежащего Всеукраинскому объединению людей с наркозависимостью — неправительственной организации, которая работает с потребителями инъекционных наркотиков в Украине.

Как вы себя чувствуете, Алексей?

Я устал бояться и постоянно куда-то бежать. Я решил, что буду продолжать делать то, что делал в течение последних 14 лет — защищать права ключевых сообществ, особенно людей, употребляющих инъекционные наркотики, и нуждающихся людей.

Это не первая ваша встреча с войной?

Восемь лет назад, когда Российская Федерация атаковала восточную часть Украины, я был там. Как вы знаете, теперь эти области являются самопровозглашенными республиками. У меня трое детей, и двое из них родились во время этого конфликта: один — в 2014 году, другой — в 2019 году.

Я до сих пор работаю в четырех городах Луганской области, которые контролируются украинским правительством и расположены почти на передовой: Северодонецке, Лисичанске, Рубежном и Кременной.

Чем вы занимаетесь на работе в настоящее время?

Наша неправительственная организация получает и затем доставляет людям препараты для опиоидной заместительной терапии (ОЗТ), а также продукты питания и воду. У нас достаточно препаратов ОЗТ до конца месяца. Это около 28 дней, а что мы будем делать потом, я не знаю.

Кроме того, в некоторых городах затруднен доступ к антиретровирусной терапии. В основном мы сейчас определяем, кому чего не хватает и есть ли риск прерывания лечения.

Много ли людей уехали из вашего региона?

Очень немногие могут уехать, потому что у них попросту недостаточно средств для этого. Пока что эвакуируют только женщин, маленьких детей и пожилых людей.

Наша неправительственная организация обратилась к международным организациям, и мы получили помощь от Евразийской сети снижения вреда, Евразийской сети людей, употребляющих наркотики, и «Волны», и это очень помогло нам в оказании срочной помощи.

А вы сами?

Я просил жену взять детей и уехать во Львов. Я даже нашел для них место, где они могли бы жить, но она сказала, что не оставит меня, и поэтому она осталась здесь.

Но я боюсь. Я переживаю за своих детей и любимую жену.

Что позволяет вам двигаться дальше?

Каждый день я хожу на работу. Люди спрашивают меня, не боюсь ли я за свою жизнь. Я отвечаю на этот вопрос так: «Когда ты решаешь проблемы других, ты неосознанно забываешь о собственном страхе и о войне. Затем решение проблемы человека из сообщества становится для тебя главной задачей, и ты стараешься помогать ему всеми доступными способами».